Умер Сергей Владимирович Петров - единственный химик, обслуживавший 300 физиков в Институте физических проблем им. П.Л. Капицы РАН.

Нильс Бор в Институте Физпроблем в мае 1961г., фотография С.В. Петрова.

Мы познакомились в семидесятых годах на одном из Симпозиумов по химии неорганических фторидов. На эти симпозиумы собиралась хорошая компания: Институт кристаллографии, химфак МГУ, ГИРЕДМЕТ, Ереван, Душанбе, Одесса, Красноярск, Ленинград. Мы были молоды и были дерзкими ребятами. Что там опубликовали какие-то американцы, французы, немцы? Все равно истину знаем мы, а что пока не знаем – разберемся, и в ближайшее время. Петров, будучи заметно старше и опытнее, смотрел на неизвестно откуда взявшуюся банду со стороны с некоторой ревностью и недоумением. Однако он проявил настойчивость, постарался сблизиться и стал своим.

Он был экспериментатор от бога. Автор многих новых методик неорганического синтеза. Он все пытался сделать по-своему. Тщательность, терпение, внимание к деталям. Щедро делился своими находками. Чем он только не занимался! Магнитные оптические кристаллы, металлические сверхпроводники, работа со стеклом, платиной, фтористым водородом (в т.ч. миниатюрный медный баллон с вентилем собственной конструкции). Вместе с ним мы впервые правильно определи температуру плавления фторида индия (1325 оС вместо принятого ранее 1100 оС), используя заваренные платиновые тигли.
Пройдя школу Института общей и неорганической химии, Сергей Владимирович хорошо понимал, что язык фазовых диаграмм необходим для грамотного материаловедения. Для получения разрешения на публикацию статей, он, как положено, докладывал результаты на семинаре Капицы.
В его распоряжении, помимо прекрасной химической была роскошная фотолаборатория, в которой он печатал матрицы журнала «Письма в ЖЭТФ». Он был фотограф. Любитель камней.
Все его умение было в его руках. Когда у него начался паркинсон, это было страшным ударом судьбы.
Руки у Петрова стали трястись в девяностых годах, когда его полгода таскали на Лубянку. Химики со стажем помнят, как тащили оставшиеся от СССР реактивы – РЗЭ, германий, и т.д. Наряду с тем, что, например, по ночам охранники выдирали медные кабели из установок, ходили какие-то люди по лабораториям, скупали по дешевке скандий в любом виде. Воровали. Цены на Лондонской бирже металлов делали такой черный бизнес, включающий восстановление до металла и хим. анализ (сертификацию), весьма прибыльным. И когда этот бизнес уже сошел на нет, настала пора реагирования со стороны органов. Беззащитный ученый, интеллигент стал подходящей мишенью. Петрову ставили в вину накопление реактивов с целью их последующей продажи. Кроме того, у него на хранении была коллекция Капицы особо чистых веществ, которая не была надлежащим образом оформлена. Кто-то ведь настучал! Петрова отпустили, но след остался.
Оказывается, хроническое отравление марганцем вызывает заболевание, внешне похожее на болезнь Паркинсона. А Петров с марганцем, ионы которого парамагнитны, работал много. Химия мстит. Как говорил Сергей Владимирович, «Я думал, что печень у меня болит от тещи, а оказалось – от цезия».
Тяжелым ударом для него был снос его лабораторного флигеля. По территории Института прошла дорога к элитным коттеджам вдоль Москвы-реки. Переезд вообще равен двум пожарам, переезд лаборатории – это еще круче, а для старого человека, у которого уже не осталось сотрудников – это конец.
Он пытался передать свой опыт, боялся, что его маленькие открытия и наработки уйдут с ним. В последнее время настойчиво рассказывал, как работать со страшно гигроскопичными фторидами цезия и рубидия.

Вот байка, которую я услышал от Петрова. Будучи председателем профкома, Сергей Владимирович присутствовал на заседаниях дирекции. И на одном из заседаний Петр Леонидович рассказал историю, которую он слышал от своего тестя, академика Крылова, кораблестроителя и математика. Крылов в молодые годы был, несмотря на разницу лет, в приятельских отношениях с Дмитрием Ивановичем Менделеевым (Менделеев, между прочим, проектировал ледокол). И вот сидит он у Менделеева, и заваливается к ним английский журналист. Менделеев вообще прессу не любил, а этот еще вел себя развязно: «Ах, Дмитрий Иванович! Над чем вы сейчас работаете? А какое открытие вы сейчас делаете? А что это там у Вас кипит, пенится?». Менделеев побагровел и говорит Крылову: «Переведите ему, только как-нибудь повежливее. Перегоняю ебучий пиздец!»

Январь 2012 года. Заседание научного совета РАН по физике конденсированных сред. Обсуждаются предложения к годовому перечню достижений Академии наук. От Института физических проблем представляются результаты, полученные на кристалле хлорида цезия-меди. Уникальный кристалл выращен Сергеем Владимировичем Петровым.